Если и был положительный момент в том, что ее сына признали виновным в государственной измене, так это то, что у Елены Гордон будет редкий шанс увидеть его.

Но когда она попыталась войти в зал суда, ей сказали, что он уже полон. Но волновали не прессу и не ее сторонники, поскольку слушания были закрытыми.

«Я узнала там только одно лицо, все остальные были незнакомы», — раздраженно говорила она потом в Мосгорсуде. «Я чувствовал себя так, будто проснулся в романе Кафки».

В конце концов, после долгих уговоров, Гордон смогла встать рядом с Владимиром Кара-Мурзой, стеклянная стена между ней и ее сыном, пока выносился приговор.

Кара-Мурза был приговорен к 25 годам лишения свободы, непомерной цифре, ранее предназначенной для крупных убийств, и самому суровому приговору для оппозиционного политика на сегодняшний день.

Больше всего — 18 — дали за измену Родине, за выступления, которые он произнес в прошлом году в США, Финляндии и Португалии.

Для человека, который лоббировал на Западе антироссийские санкции, такие как закон Магнитского против виновных в нарушении прав человека, задолго до того, как Россия вторглась в Украину, эта риторика была совершенно банальной.

Но обвинение назвало слова Кара-Мурзы экзистенциальной угрозой безопасности России.

«Он враг, и он должен быть наказан», — заявил на суде прокурор Борис Локтионов, по словам адвоката Кара-Мурзы.

Судья, чье имя фигурирует в списке Магнитского как нарушитель прав человека, согласился. И МИД России последовал его примеру, заявив: «Предатели и изменники, приветствуемые Западом, получат по заслугам.

Переопределить врага

С тех пор, как Россия вторглась в Украину, сотни россиян были оштрафованы или заключены в тюрьму на долгие годы в соответствии с новыми законами о военной цензуре.

Но никогда ранее ядерное обвинение в государственной измене не использовалось для осуждения кого-либо за публичные заявления, содержащие общедоступную информацию.

Вердикт был вынесен на следующий день после слушания апелляции в том же суде в отношении репортера Wall Street Journal Эвана Гершковича, которого обвиняют в беспрецедентном со времен окончания холодной войны шаге в шпионаже «в пользу американской стороны».

В совокупности эти два дела создают исторический прецедент для современной России, расширяя и формализуя ее охоту на внутренних врагов.

«Государство, [Kremlin]принято решение значительно расширить «целевой список» по обвинению в государственной измене и шпионаже», — сообщил «ПОЛИТИКО» эксперт российских спецслужб Андрей Солдатов.

До сих пор больше всего иностранная пресса опасалась лишения ее аккредитации в МИД России. Это меняется.

Кремлевские критики, конечно, сняли перчатки гораздо дольше — до заключения Кара-Мурза пережил два отравления. Он был близким союзником Бориса Немцова, убитого в 2015 году на глазах у Кремля.

Но такие репрессии предназначались лишь для горстки видных диссидентов и проводились анонимными киллерами и агентами под прикрытием.

После того, как на прошлой неделе Путин подписал закон, продлевающий срок наказания за государственную измену с 20 лет до пожизненного, любой может быть исключен из общественной жизни с печатью легитимности судьи в мантии.

«Поднимите тему политических репрессий за чашечкой кофе с незнакомцем, и это уже может быть расценено как государственная измена», — заявил возле дворца председатель расформированной правозащитной группы «Мемориал» Олег Орлов.

Как и многие, он видел параллель с советскими временами, когда десятки тысяч «врагов государства» обвинялись в шпионаже в пользу иностранных правительств и отправлялись в отдаленные трудовые лагеря или просто казнились, а иностранцы по определению были под подозрением.

Предательство как ловушка

Вместо обычной комиссии по расследованию дела об измене попадают в ведение Федеральной службы безопасности России, ФСБ, что делает их особенно секретными.

В суде слушания проходят за закрытыми дверями, защищенными от публики и прессы, а защитникам практически затыкают рот.

Но они были относительно редки: с 2009 по 2013 год, согласно российской судебной статистике, в общей сложности 25 человек были осуждены за шпионаж или государственную измену. После аннексии Крыма в 2014 году это число колебалось от горстки до максимум 17 человек.

Привлекая ученых, крымских татар и военных, обвиняемых в передаче конфиденциальной информации иностранным сторонам, им обычно уделялось мало внимания.

Значительным исключением в 2020 году стало тюремное заключение Ивана Сафронова, бывшего журналиста, обвиняемого в передаче государственных секретов чешскому знакомому. Судя по всему, даже обмен информацией, почерпнутой из открытых источников, может привести к осуждению.

В сочетании с поправкой, внесенной после антикремлевских протестов в 2012 году, которая квалифицирует как государственную измену любую помощь «иностранной организации, направленной на подрыв безопасности России», закон превратился в пороховую бочку.

В феврале 2022 года он сгорел.

Возмущенные войной, но слишком напуганные, чтобы протестовать публично, некоторые россияне пытались поддержать Украину менее заметными способами, например, делая пожертвования гуманитарным организациям.

Реакция была быстрой: всего через три дня после того, как Путин объявил о своей специальной военной операции, российская генпрокуратура предупредила, что будет проверять «каждый случай финансовой или иной помощи» на наличие признаков государственной измены.

Тысячи россиян оказались ввергнуты в правовую бездну. «Я перевела 100 рублей в украинскую НКО. Это конец?» читать вопросы и ответы карта Об этом в социальных сетях сообщила группа правовой помощи «Первый отдел».

«Нынешняя ситуация такова, что [treason] статья, вероятно, будет применяться более широко», — предупредил сенатор Андрей Климов, глава комитета по обороне Совета Федерации, верхней палаты российского парламента.

Выдумать предателей

Летом прошлого года в закон в очередной раз были внесены изменения, в соответствии с которыми перебежчики также будут считаться предателями.

Иван Павлов, который курирует Первый Отдел из ссылки после того, как был вынужден бежать из России за защиту Сафронова, оценивает, что с начала войны уже возбуждено около 70 дел о государственной измене, что вдвое больше, чем в довоенные годы. И кажется, что темп набирает обороты.

Заголовки региональных СМИ, сообщающие об арестах за измену, становятся почти обычным явлением. Иногда они включают высокооктановые видео кадры, на которых группы ФСБ штурмуют дома людей и выбивают на камеру предполагаемые признания.

Тем не менее, из того, что можно почерпнуть из просочившихся в СМИ случаев, их доказательства неубедительны.

В декабре прошлого года 21-летний Савелий Фролов стал первым, кому было предъявлено обвинение в заговоре с целью дезертиров. Среди сообщенных улик он пытался перебраться в соседнюю Джорджию с парой камуфляжных штанов в багажнике своей машины.

В начале апреля этого года в промышленном городе Нижний Тагил задержали супружескую пару по обвинению в сотрудничестве с украинскими спецслужбами. Эти двое работали на соседнем оборонном заводе, но их знакомые, на которые ссылаются независимые российские СМИ, Холод отрицают, что имели доступ к секретной информации.

«Это реакция на войну: есть спрос сверху на предателей. А если настоящих не найдут, то выдумывают, выдумывают», — сказал Павлов.

Хотя официальная статистика публикуется с задержкой в ​​два года, он не сомневается, что грядет поток обвинительных приговоров.

«Первый и последний раз подозреваемый в измене был оправдан в России в 1999 году».

Никаких признаков замедления

Судя по прецеденту, Гершковича, скорее всего, в конечном итоге ждет обмен пленными.

Вот что случилось с Бритни Гринерзвезду американского баскетбола посадили в тюрьму за незаконный оборот наркотиков, когда она въехала в Россию с картриджами с гашишем.

То же самое произошло и с последним задержанным иностранным журналистом в 1986 году, когда американец Николас Данилофф был якобы пойман на шпионаже, как и Гершкович.

В то время вместе с ним были освобождены еще несколько человек, в том числе Юрий Орлов, правозащитник, приговоренный к 12 годам лагерей за «антисоветскую деятельность».

Кое-кто теперь питает надежду, что сделка с Гершковичем поможет и Кара-Мурзе, хорошо известному в вашингтонских кругах и страдающему серьезными проблемами со здоровьем.

Для простых россиян любой проблеск надежды на то, что натиск предателей замедлится, еще менее ощутим.

Те, с кем разговаривал POLITICO, сказали, что массовая кампания против предателей в советское время маловероятна, хотя бы потому, что Кремль придерживается тонкой линии: арестовать слишком много предателей, а это рискует разрушить представление о том, что русские единодушно поддерживают войну.

А в век современных технологий есть более простые способы донести сообщение до большой аудитории. «Если бы у Сталина был телеканал, наверное, не было бы необходимости в массовых репрессиях», — сказал Павлов.

Тем не менее, у государственного репрессивного аппарата, похоже, есть своя собственная движущая сила, поскольку те, кто расследует и преследует по делам о государственной измене и шпионаже, награждаются премиями и продвижением по службе.

Поначалу дело о госизмене в отношении Кара-Мурзы вел Следственный комитет, что дало ФСБ возможность значительно увеличить свою работоспособность, переложив работу на других, поясняет Солдатов.

«Если ФСБ не сможет с этим разобраться, в дело вмешается Следственный комитет».

В публичной сфере патриотически настроенные чиновники всех уровней призывают к еще более жесткой линии, доходя до того, что предлагают для расследования имена политических соперников и, казалось бы, непатриотичных знаменитостей.

Звучали призывы лишить «предателей» гражданства и вновь ввести смертную казнь.

Показательным признаком является то, что адвокат-ветеран Кара-Мурзы Вадим Прохоров бежал из России, опасаясь, что он может стать следующей мишенью.

Как писал Орлов, диссидент, участвовавший в обмене в 1986 году и ставший одним из первых критиков Путина, в начале путинского правления в 2004 году: «Россия летит во времени.

Спустя почти два десятилетия в Москве сегодня вопрос простой: до каких пор?